«Долгий XIX век» в истории Беларуси и Восточной Европы. Исследования по Новой и Новейшей истории - Коллектив авторов

в девяностые годы XIX в. большую роль стали играть развлечения, пришедшие из английских земель (этому способствовал неформальный статус Великобритании как одного из лидеров мирового спорта, а также постепенное политическое сближение с Россией).

Теннисный корт на территории усадьбы был популярен и в глубинке, у менее обеспеченных дворян. Теннис был признаком хорошего вкуса, элитарности. Интересный пример такого увлечения лаун-теннисом в глубинке можно найти в усадьбе «Низголово» (современный Бешенковичский район). Конрад Недзвецкий, владелец усадьбы и практикующий юрист в Санкт-Петербурге, под влиянием популярности лаун-тенниса в столице построил для себя и друзей теннисный корт в усадебном парке. Во время летнего отдыха здесь собирались друзья и родственники Недзвецких, проводя время за игрой[819]. Редкий случай, но в Центральном государственном архиве кинофотофонодокументов Российской Федерации (Санкт-Петербург) сохранились и фотографии этих игр с участием дочери хозяина – Анны. Мемуарная литература сохранила описания и фото кортов в Наровле у Горваттов, у Лопатинских в Леонполе, у Немцевичей в Скоках и др. Показательна негативная оценка этих развлечений представителями старшего поколения: дедушка Янины Жолтовской осуждал спорт как вредное явление и высмеивал своих внуков, игравших в теннис [820].

События революции 1905 г. стали важной вехой в развитии лаун-тенниса в белорусских губерниях. Под влиянием общероссийских процессов происходит становление общественных спортивных организаций, дают результат реформы в сфере образования и армии, где формируется система занятий физической культурой и спортом. Материальные трудности преодолевались по-разному. Первый вариант практиковался в армии, где теннисные корты строили по инициативе офицеров за счет армейских частей. Например, офицеры Брестской крепости накануне Первой мировой войны организовали себе корты для тенниса, при этом члены офицерских семей также имели право посещать корты на территории крепости: «После обеда от пяти до восьми часов многие из инженеров вместе с членами их семейств играли в лаун-теннис на бетонной площадке, устроенной на территории питомника в самой крепости. При этом участвующие в игре по очереди устраивали для всех чай под раскидистыми черешневыми деревьями. Лаун-теннис был единственным видом спорта, который процветал среди инженеров крепости»[821]. Инициатором строительства кортов был полковник Н.В. Короткевич-Ночевной, который перенес эту традицию из Варшавы, с прежнего места службы. Интересная деталь, отмеченная В. Догадиным, это оригинальное покрытие корта – бетон. В это время традиционно преобладали травяные (Несвиж, Ландварово, Гродно) и грунтовые покрытия (теннисные корты такого типа размещались на территории филиала Петербургского кавалерийского училища в Поставах, на курорте в Друскениках).

Вторым направлением развития лаун-тенниса стала система учебных заведений, где по инициативе руководства приобреталось необходимое снаряжение за счет капитала учебного заведения. Так, при ремонте гимназии и детской площадки в 1901 г. Белостокское реальное училище получило от попечителя Виленского учебного округа разрешение на закупку оборудования для лаун-тенниса [822]. Гродненская мужская гимназия пользовалась кортами местного общества любителей физического развития, минские гимназисты играли на кортах в Губернаторском саду.

В это время было открыто первое российское производство необходимого теннисного инвентаря – фабрика братьев Цыганковых. Максим и Михаил Цыганковы прошли сложный путь создания технологии производства; разработка собственных форм и деталей сочеталась с поездками за границу, где они изучали и перенимали опыт лучших европейских производителей. На основании полученных результатов была создана первая российская ракетка «Максим» (только струны закупались в Великобритании)[823]. Ракетки этого типа до 1915 г. благодаря доступной стоимости поступали в гимназии Могилева и Гродно, использовались на кортах в Друскениках, частных усадьбах. Образцы иностранных моделей ракеток, мячи, сетки продавали многие производители: «Завод военно-походного снаряжения и гимнастических аппаратов А. Лаубе» (в основном для структур Военного министерства), чешские сокольские образцы поступали в наши губернии через виленскую «Фабрику гимнастических снарядов И. Виндыша и К» и киевскую фабрику «В. Орт и Кашпар». Каждый из производителей проводил агрессивную рекламную политику, а зона их интересов достигала Пскова и Орла.

Манифест Николая II в октябре 1905 г. привел к появлению в Российской империи множества новых общественных организаций, в том числе спортивных. Это позволило создавать теннисную инфраструктуру за счет городских властей, меценатов или общественных средств во всех белорусских губернских центрах. Минское общество любителей спорта еще в середине 1890-х гг. получило право на открытие велотрека, а вместе с ним в губернаторском саду появился теннисный корт. Гродненский яхт-клуб при регистрации отметил среди уставных целей обучение желающих игре в лаун-теннис. В Вильно доступные для горожан теннисные корты располагались, как и в Минске – в городском (Бернардинском) саду. О могилёвской молодежи позаботилось городское общество физического развития: «Благотворительный комитет, заботившийся о физическом развитии могилевской учащейся молодежи, устроил на пустом участке нечто вроде спортивного клуба. Были даже теннисные площадки с возможностью брать «ракеты» на прокат». Интересно, что участие женщин в спортивных играх даже в 1910 г. для местных могилёвских обывателей еще было непривычным: «С.А. Плетнев преподавал русскую словесность. Сразу вызвал к себе расположение тем, что стал появляться на спортивном «Плацу». Мог и хорошо в теннис сыграть. Вскоре он женился, и его молодая жена тоже могла сыграть в теннис. Это почему-то вызвало уже восторг»[824].

В таких условиях лаун-теннис и крокет становятся более доступны городскому обывателю, становятся частью их повседневности. Интересно наблюдение М. Осоргина в 1904–1905 гг. из окон губернаторского дома: «Помню, как я неоднократно наблюдал, как чиновники особых поручений выпрыгивали через окно в сад, чтобы принять участие в партии тенниса»[825].

Прокат инвентаря и аренда площадок, возможность наблюдать за состязаниями в городских условиях приводят к достаточно быстрому росту спроса. Отчеты спортивных обществ в белорусских городах позволяют оценить динамику. Например, доходы от аренды теннисного корта и проката ракеток с мячами за 1908–1910 гг. у Гродненского общества содействия физическому развитию ощутимо выросли. Если летний сезон 1908 г. принёс лишь 52 руб. прибыли, то аналогичный период 1910 г. – уже более 100 руб. Это позволило выделять больше средств на закупку нового оборудования – отчисления по этой статье расходов выросли с 20 до 60 руб. за летний сезон[826]. При этом преемственность «крокет и теннис» просматривается и здесь – прибыль от крокетной площадки в Гродно за лето 1910 г. составила менее 10 руб. Цены по губернии отличались немного – в Друскениках час игры в лаун-теннис на грунтовом корте стоил: 50 коп. без предоставления ракеток и мячей, 65 коп. с ракетками и мячами. Удовольствие игры в крокет на курорте в 1908 г. оценивалось в 10 копеек за час. Необходимо учесть, что в Гродно и окрестностях были и другие площадки, от ведомственных (военные) до сословных (площадки для крокета и лаун-тенниса в яхт-клубе)[827].

Признаком интереса к лаун-теннису и одновременно отражением постепенного расширения его границ стало издание с 1912 г.